Рисую книгу...
Однажды, в
руки Веры Борисовны Городилиной попало «Сказание о Глашеньке, кержацкой дочери» уральской народной сказительницы Клавдии
Степановны Копысовой. Изображение конкретной истории, деталей уральского быта и
живописных описаний уральской природы, которая гармонирует с душевным миром
героев, вдохновили Веру Борисовну на
иллюстрации.
А в этой поэме отец не пощадил даже собственную дочь!
Алексей искал Емельяна Пугачёва, а Глашенька уговорила его пожить у них в работниках. Алексей и Глаша полюбили друг друга, но вместе им не быть, т.к. отец хотел отдать дочь в монахини. И решили они сбежать.
Но беглецов нагнал Аристарх. После свадьбы, когда все спали крепким сном, выкрал дочь и увёз на тайную заимку…
А одеты все по старинушке:
У рубах у всех до колен подол
Чёрны волосы к плечам свесились,
Борода у них ниже пояса,
Глаза дикие, словно пуганы.
Как у баб сарафанчики,
Сарафанчики коксоклиновые,
Станвиночки по запяточкам,
Платки чёрные подзаколоты,
Подзаколоты в подбородочках
У молеленки они сгрудились
И в охапочку снесли Глашеньку
Перевязану своим тятенькой.
Мила Глашенька да проснулася,
Мила Глашенька да проснулася,
Слёзно молвила она тятеньке:
«Развяжите мне мои рученьки,
Развяжите мне мои ноженьки,
Я воды хочу испить капельку,
Ты не тятенька, а злодей лихой
Ты не тятенька, а злодей лихой
Отпусти меня на свободушку,
Отпусти меня из неволюшки!»
Отец крикнул ей страшным голосом:
«Дочка, будешь ты со Христом в раю,
Будет там тебе, дочка, весело!
Эй вы, братия, дайте хворосту
Смоляной щепы на разжижечку!»
Всё кричит ему дочка Глашенька:
«Развяжи ты мне мои ноженьки,
Отпусти скорей на свободушку!
Ведь я дочь твоя, твоё дитятко!»
Отец слышал всё – не откликнулся,
Только он махнул рукой правою,
Ко дверям избы быстро кинулся
И замок закрыл светлым ключиком.
Закричал на всех что есть моченьки:
«Становитеся под иконами
И молитеся за грехи свои!
«Становитеся под иконами
И молитеся за грехи свои!
Светел день настал искупления,
Сокрушит огонь тело бренное,
В рай пойдёте вы с душой радостной!»
Он зажёг пучок своей паклею,
К ликам он поднёс, ко угодничкам,
Затрещал огонь по иконушке,
Лихо брызнул он по сторонушкам.
Молельщики испугалися,
По избе они заметалися.
Двери толстые крепко заперты.
У окна стоит сам кержацкий поп.
Топчут Глашеньку люди дикие,
Просят выпустить на свободушку.
Просят выпустить на свободушку.
Бедна Глашенька на полу лежит,
Перед смертынькой молит тятеньку:
«ой, не жги ты нас, милый тятенька,
Не губи ты нас мой родименький!»
Голосили всё-то бабоньки:
«Ух, как боязно! Близко смертынька!
Все сгорим в огне, как лучинушки!»
А огонь бежал по иконушкам,
Потолок лизал красным полымем,
Тяжкий чад стоял в молеленке.
Вдруг послышался им собачий лай.
Аристарх полез во окошечко,
Мужики за ним бородатые
Трое вылезли на свободушку.
У молеленки с огнём бегают,
Поджигают всё сухим хворостом,
Запылала вся молеленка,
Как сухая головёшечка….
Рисунки Веры Борисовны Городилиной и
книга К.С. Копысовой «Уральские песни и сказания» хранятся в фондах
алапаевского Дома-музея П. И. Чайковского.
Н. Бакастова
Из рукописного наследия
Веры Борисовны
Городилиной
Как истинный патриот, Вера Борисовна очень
переживала, что немногие алапаевцы занимаются поисковой и исследовательской
работой по истории города и не разыскивают
мастеров, умельцев, музыкантов и литераторов, которые в разное время
прославляли Алапаевск, а довольствуются, всем хорошо известными именами. Вот её
напутственное слово будущим краеведам…
Недавно я закончила макет дома И. Е.
Софонова (масшт. 1 : 50). Мой интерес к личности и деятельности И. Е. С-ва
возник давно, когда о нём узнала, начав работать по созданию музея Чайковского,
то есть, с начала 60-х годов, углубляясь в историю и культуру Алапаевска 19
века, я всё более недоумевала, почему из прошлого мы вынесли только две
личности: Софонова и Чайковского. Будто кроме этих двоих в Алапаевске не было
талантливых, творчески одарённых и самобытных людей.
Я пыталась «вгрызаться» в эту эпоху
заводской, бытовой и интеллектуальной жизни населения, но ничего не нашла.
Искала я области изобразительного искусства, мелоса, инструменталистов,
краснодеревщиков и т. д. и т. д. Но я убеждена и в том, что мои поиски были
слабыми, а также люди, каких я хотела узнать, несомненно были. Я убеждена и в
том, что среди местных богомазов, без которых не обходится ни один город, ни
одно село, были мастера талантливые, преданные своему делу и известные
населению, были из них и ученики, может быть ещё более талантливые, чем их
учителя и … безымянные; были и свои доморощенные художники писавшие «парсуны»
купцов, помещиков, заводчиков – кто знает, может быть в Картинной галерее
Екатеринбурга среди безымянных, неизвестных авторов, как раз хранятся
алапаевские и об этом никто не знает не догадывается, тоже и в других музеях.
Ведь это не только 19, но и 18 век нашей истории!
А в музыке – каждое село, каждая деревня,
город, любили и знали своих исполнителей и голосистых певцов, балалаечников,
гусляров, рожечников. Из письма Петра Чайковского мы узнаём об оркестре
музыкантов и хоре мужиков в 1849 году в Алапаевске. Но что за оркестр, чей, что
исполнял хор, под чьим руководством? – никаких сведений нет, да никто и не
доискивался. А были ли свои поэты, вышел ли кто из Алапаевска в писательскую
среду? Неужели Алапаевск так был беден и бездарен во всём, кроме физического,
тупого, изматывающего труда в пользу хозяев завода!? Нет, такого не может быть.
Но где это всё? Почему этнографы не записывали, прошли мимо Алапаевска, ни
легенд, ни истории, ни быта из него нет, ни искусства, ни творчества?
Но поговорим о Софонове, единственно
известном нам человеке 19 века. Если Чайковскому, с мировым именем, жившем
здесь мальчиком, и никто не мог знать заранее кем он будет – создан в
Алапаевске мемориал-музей в подлинном доме, то чем отмечен у нас Софонов? :
установлением ему памятника в центре города (скульптор Крамской в Н. Тагиле),
мемориальной доской на его доме, сгоревшем в 1976 г., улицей его имени и
немногими информациями в местной газете. Но в наших музеях о нём лишь крохи. Ни
специального, обширного текста и предметов его времени, отражающих его жизнь,
быт и деятельность в этих музеях нет. А тем более специального музея и
восстановленного его дома. То есть, наш алапаевский житель наслышан и знает
стереотип: «Софонов – изобретатель водяной турбины», но не видит его и проходит
как пустое место. Скажу прямо: наш алапаевец не знает истории культуры своего
города. А была ли она вообще? И может ли служить базой для её исследования
краеведами XX
века?
О Софонове-изобретателе документов и
сведений достаточно в наших архивах завода и краеведов.
Мною была составлена документальная
рукопись – альбом с иллюстрациями о жизни Чайковского и его окружении за время
неразрывной трёхлетней связи с Алапаевском. Материала нашлось много. И вот,
думая также о Софонове, мне захотелось создать подобную рукопись с
иллюстрациями о всей жизни И.Е. Софонова – с детства и до смерти. Родился он в
Алапаевске в 1800 году и умер здесь же в 1874 г. Заводской типичный мальчик в
семье отца, так же как и дед, рабочего заводов Яковлевых, то есть потомственные
мастера. Но детство Игнатия совершенно не известно, хотя оно было обычным,
незамысловатым, с мальчишескими интересами в свободное время, годами учения, но
с огромной трудовой загруженностью и ответственностью по хозяйству и помощи
отцу с малых лет. Ясно только одно: когда он начал помогать отцу в его деле и
наблюдать за работой, он был уже подготовлен практически и к механике
приобщился очень рано. Развитие его направленности, в основном, стандартно:
заводское начальство, заметив его усердие и пользу, поддерживает и посылает на другие
заводы перенимать опыт, совершенствоваться. Вырастает одарённый,
впечатлительный и деятельный – доморощенный инженер-самородок.
Я предлагаю нашим местным литераторам
написать художественное произведение (повесть, рассказ) «Жизнь И.Е. Софонова».
Семья, рождение, дом, быт, труд и т.п. Всё
это художественные измышления, но верное и совершенно реалистическое. А дальше
уже документы, но стиль остаётся тот же – художественное литературное
произведение.
Когда рассказ будет готов и одобрен
(одного автора или разных) тогда объявить конкурс на лучшее создание
иллюстраций и только среди местных алапаевских и районных художников. Премией
за лучшие иллюстрации будет их издание с текстом в цветной печати.
Впереди, через 7 лет, юбилей И.Е Софонова,
200 лет со дня рождения. Это увековечит память местного самородка и повысит
культурную ценность города, причём необычным путём.
А если историки и интеллигенция возьмутся
за глубокое и добросовестные исследования нашего духовного богатства за 3-х с
половиной вековую ( и даже более) историю жизни Алапаевска и его окрестности,
то несомненно появятся новые сведения, ныне неизвестные и даже утраченные, но
содержательные и ярко интересные.
Готовится к изданию Альманах по культуре
Алапаевска, как нынешнего, так и прошлого дня и все эти изыскания и находки
только приумножат эту прекрасную идею.
1993, 20 сентября В. Городилина, Алапаевск
Примечание: текст в
авторской редакции.
Комментариев нет:
Отправить комментарий